Ёлочка

(новогодняя трагедия)

Действующие лица:

Ольга – 42 года, хозяйка квартиры

            друзья ее молодости, с которыми она давно не виделась:

Макшев – 43 года, бывший альпинист

Дыбин – 45 лет, бывший альпинист

Кожин – 49 лет, бывший альпинист

Чигитанский – 44 года, риэлтер, удачливый предприниматель.

            ближе к финалу появляются:

Милиционер, врач(женщина), практикантка

возможно появление фигур, иллюстрирующих монологи (почти эстрадные монологи) Чигитанского и Дыбина. Эти люди существуют как бы в воображении героев.

Все события разворачиваются в реальном времени, в одной комнате, в преддверии Нового года.

Еще одна особенность пьесы: Значительную часть времени герои говорят странным языком, сравнения, которые употребляют, поспешные и не очень удачные. Такое часто бывает, когда желание сказать опережает умение сказать. Кроме того, неказистая речь является результатом не очень высокой культуры и сильного возбуждения. Так говорят в состоянии негодования, радости, отчаяния, благостной эйфории и т.д. В конце-концов, первые лица страны: Горбачев и Черномырдин почти всегда говорили подобным образом.

(Ольга одна в гостиной комнате. Ожидает гостей. Наряжает елку. Рядом накрытый стол. Положив коробку с игрушками на стол, Ольга садится и начинает рассуждать сама с собой.)

Ольга: Когда декабрьское солнце, прикрытое облетающей веткой, уступает место снежистым комьям, то сразу не верится, что Новый год уже за дверью вместе со шкурками мандаринов и друзьями, которых нужно оставить на раскладушечном полу. По друзьям не поймешь, особенно когда они храпят спиной вверх, где та самая искренность чувств, которая считается любовью… Поэтому представляешь, как все было иначе… и цвет запахов, и духовистые одуванчики с отдаленными криками, и первые воробьи…

            Птюнчики, птюнчики разные вокруг и прилив нежности, как это бывает у печеного костра с тлеющей картошкой… А еще бывает, когда защемило сердце и вот тут вот гукает от переизбытка чувств (прислоняет ладонь к груди). Гук – Гук - Гук… А потом затихает. Это, знаете, как бархатная травица под слоем ветра: шу-шу-шу и не дает успокоиться ни на секунду. Наверное, это и есть любовь… Но в кого? А ведь мне уже 42 года. Много это или мало? Наверное, достаточно. Ведь я не видела их уже 20 лет.

(Ольга берет коробку с игрушками со стола, кладет себе на колени , манипулирует игрушками. Каждая игрушка у нее означает знакомого человека. Ее приятель по фамилии Макшев – желудь, Кожин – чайничек, Дыбин – зайчик, Чигитанский – ящерица, милиционер – помидор и т.д. Рассуждая о ком-нибудь из них, она держит соответствующую игрушку перед собой.) 

Ольга: И всё-таки, почему мы тогда расстались? Может быть из-за драки? Какая это теперь кажется ерунда… Наоборот, даже оригинально получилось, это был единственный новый год, который я встречала с милицией и «скорой помощью»… Ну-ка попробую восстановить… Сначала Макшев, Кожин и Дыбин подарили мне одинаковые духи. Они все трое были альпинистами и мечтали покорить высоту на которую ещё никто никогда не залазил.  Макшев…

(Идут воспоминания. Возможна короткая иллюстрация этих воспоминаний где-то далеко, на втором плане. Друзья, о которых она рассказывает скажут по фразе в соответствии со своим характером или дурной привычкой. Как бы «голоса из прошлого»)

Макшев меня безумно любил и всё время напивался от неразделённого чувства. Кожин… Кожин тоже любил, но очень переживал из-за своего возраста. Ему тогда было больше всех, 29… Интересно, а сколько ему сейчас? 29 прибавить 20… Получается 49. Ой, как время летит! Может, я зря их пригласила? Мы же друг друга не узнаем… А любила я Дыбина. Вот он мой зайка… У него, правда, была дурная привычка детства: он любил батарейку прикладывать к языку, чтобы было кисленько… Но ничего, я всё равно его любила… А ещё мы пели. Ой, как мы умели петь! Сейчас так не поют...

Пора в дорогу, старина, подъём пропет,

Ведь ты же сам тогда в дорогу, старина.

А потом пришёл Чигитанский, жадная харя, и стал выпендриваться. И тут Дыбин набросился на Чигитанского! Смелый, смелый зайка… А потом приехала милиция. Милиционер такой симпатичный. Сказал, что умеет гадать на ладони. Знаем мы эти ладони. Сначала ладонь, потом массаж, потом… А потом приехала «скорая помощь». Врачиха такая злая-презлая. И медсестра дура-предура. Представляете, влюбилась в мертвецки пьяного Макшева! И это называется профессиональные медики. Ой, как смешно было! А мы, как дураки, 20 лет не встречались. Только сейчас понимаю, что нельзя было разбрасываться друзьями. Лучшие – это те, кого давно знаешь.

(Напевая песню из фильма «Карнавальная ночь» Ольга встает, подходит к елочке с коробкой в руках, развешивает игрушки.)

Ольга:  Вот они у меня в коробочке, и  все они мне дороги и милы. Я вас всех до одного люблю… и тебя, Макшев, люблю… И тебя, Кожин, люблю… И тебя, Чигитанский,… Хотя нет. Тебя, Чигитанский, я не очень люблю! Даже совсем не люблю… Но я тебя всё равно повешу на ёлочку. Вот так, пониже: ниже Макшева, ниже Кожина за то, что ты такой жадный и бессовестный! А  выше всех у нас будет сидеть Дыбин. Вот он, мой зайка. Ты будешь на ёлочке выше всех! Моё место за столом вот здесь. И будешь на меня смотреть, Дыбин! Всё время смотри на меня и не отворачивайся, понял?! Дыбин, Дыбин, Дыбин, Дыбин… Вот какой ты у меня послушный! Ты всегда будешь таким послушным?

(Прислонилась к зайчику и говорит шёпотом) Я тебя больше всех люблю!

(Целует зайчика. Напевая песню, Ольга выходит на передний план. В это время сзади подкрадывается Макшев в маске деда Мороза. Он осторожно ставит подарок на стол и хватает Ольгу за талию сзади)

Ольга: (очень сильно испугалась) А-а-а!

(от волнения и испуга оба говорят путано и сбивчиво)

Макшев:  Оленька, что с тобой?  Это я, Макшев, не узнаёшь? Дверь без паспорта, а рифленый коврик один на двоих… 20 лет не видились… А у подъезда домофон вырвали, словно подгузник… Ну я и вошел…   Не узнаёшь?

Ольга: Узнаю… Где тебя черти… Чтоб тебя подгузником по то самое место… Без паспорта.

Макшев:  Тебе же нравилось, когда сзади хватают «на угадаешь»…

Ольга: (потихоньку приходит в себя) Я любила, когда глаза закрывали сзади, а не за талию! Ты забыл?

Макшев:  А-а-а-а, ну, прости! 20 лет всё-таки! Давай я тебя, как положено, - за глазницы, сзади, из-за головы!

Ольга:  Нет, а то сейчас до трех… И вон коврик рифленый!

Макшев: Оля, но все-таки…

Ольга: Ты что букв не понимаешь?! Коврик! (Указывает ему на дверь)

Макшев: (присел, слегка расстроился) Вот так… 20 лет… не то, не сё… и взять вот так, перечеркнуть… как стеклорезом по колену… (показывает на свой подарок) А я вот… Подарок… И ёлочка у тебя весьма и весьма… Я помню, ты любила соответствие: игрушка – парень, игрушка -  ещё один…

Ольга: Я и сейчас так…